SOS! Любовь! - Страница 9

– Дальше больше. Как-то утром он спросил, не хочу ли я в следующую субботу прогуляться по центру. Я просто онемела от удивления, настолько невероятным показалось мне его предложение. Конечно же, я немедленно рассказала все Барбаре. Та решила, что на первое свидание нужно одеться сексуально, а еще что неплохо бы подыскать местечко, где он сможет меня поцеловать. В оставшиеся дни я, замирая от страха, рисовала в своем воображении различные сценарии. Мое представление о сексуальном наряде сводилось к следующему: черный шерстяной балахон, сверху – черный кардиган, черные чулки и черные армейские ботинки. Но Барбара настаивала, что надо надеть туфли на каблуке. Свои единственные туфли на каблуке я надела один раз, на Новый год, – хотелось порадовать маму. С тех пор они валялись в шкафу. Барбара заявилась ко мне домой и перетрясла весь мой черный гардероб, сопровождая мои наряды комментариями типа «брр», «ну-у», «фу-у» и «какой ужас!». В итоге она заставила меня надеть черную облегающую водолазку, подчеркивающую мои формы, и черные слаксы моей сестры. Зачесала мне волосы назад, собрав их в хвост на затылке, и накрасила глаза черным карандашом. Завершали это великолепие семисантиметровые каблуки; мне казалось, что я расхаживаю на ходулях. Что и говорить, выглядела я на все тридцать.

Удовлетворенно оглядев меня с головы до ног, Барбара решила, что для полноты образа мне не хватает сигареты. Недолго думая, она стащила из маминой сумки сигареты с фильтром и показала мне, как надо прикуривать. Она-то сама не курила и не собиралась, но, по ее мнению, с сигаретой я смотрелась куда лучше.

– Просто невероятно, она прирожденная манипуляторша. И вас это никогда не возмущало?

– Нет, конечно же. Других подруг у меня не было, а она хотя бы давала мне ощущение жизни.

С Клаудио мы договорились встретиться в четыре на школьном дворе, чтобы отправиться в центр на мопеде. Я шла нетвердым шагом, держа на отлете сигарету. Клаудио меня не узнал. Когда я оказалась прямо перед его носом, он изумленно прохрипел: «Привет…» Я со своими каблуками была на целых десять сантиметров выше его – это могло усложнить первый поцелуй.

Кавалер был не особенно речист, изъяснялся в основном междометиями, но меня это устраивало: к чему мне оратор, уж лучше вежливый молчун.

Он помог мне сесть на мопед, и мы полетели со скоростью под восемьдесят, лавируя среди машин, рискуя своими коленками.

Сначала я решила, что он собирается вырывать сумочки у зазевавшихся старушек. К счастью, мы остановились у небольшого музыкального магазина. Проторчали там часа два. Клаудио перебирал диски и обсуждал их с продавцом. Я купила кассету с записями Мадонны (он только фыркнул), потом мы решили пройтись. Он сказал, что слушает «Рамоунз», «Клеш» и «Секс Пистолз», а еще что хочет уехать в Лондон. Я надеялась, что он и меня с собой позовет. Не позвал.

Мы завернули перекусить в какую-то забегаловку. – Я разворачивала свой бутерброд и вдруг почувствовала, что он положил руку мне на колено. На мой вопросительный взгляд он ответил гримасой: «ладно тебе, не заморачивайся». Я представляла нашу близость несколько иначе, он понял, что настаивать бесполезно, и вернулся к своим чипсам.

Когда мы подошли к моему дому, он попытался поцеловать меня, но вышло у него чертовски неуклюже, к тому же ему пришлось встать на цыпочки. Договорились встретиться в следующую среду.

Барбара хотела знать все подробности, ее разочаровало, что мы так медленно продвигаемся, но я пообещала ускорить процесс.

Спустя три недели Клаудио пригласил меня к себе: родителей не было дома, наконец-то мы могли приступить к делу без свидетелей, правда, в нашем распоряжении была его подростковая кровать.

Двое девственников в одной постели – сейчас мне это кажется довольно комичным: неловкие, смущенные, мы абсолютно не знали, что надо делать. Помню выражение его лица в тот момент, когда я сняла лифчик: моя грудь была больше, чем его голова.

Весь процесс занял минут шесть, ему предшествовало три порванных презерватива. Но странно, что, когда мы только начали снимать одежду, Клаудио сказал: «Давай покажи-ка, на что ты способна». Я спросила, что он имеет в виду, а он ответил: «Ладно, не прикидывайся, я-то в курсе».

Я подумала, что сейчас не время спорить, но, когда матч закончился – мы лежали, уставившись в потолок, и ждали, что наконец почувствуем себя совсем другими, взрослыми, – мне вспомнились его слова.

Он решил, что я над ним издеваюсь, и сказал, что ждал от меня большего, учитывая мои прежние связи со взрослыми мужчинами. Настала моя очередь удивляться: как понять его дурацкую шутку, учитывая , что я отдалась ему совершенно непорочной?!

Он с надутым видом сказал, что я, очевидно, забыла о трех своих письмах, в которых говорилось, как бы мне хотелось поскорее приступить к делу.

Психотерапевт обалдело посмотрел на меня:

– Вы хотите сказать, что… Барбара…

– У меня не было никаких доказательств, эти письма он сжег, конечно же, по моей просьбе.

– И это был ваш первый раз?

– Именно!

– Невероятно, вас окружают какие-то паразиты, вас используют, пользуясь вашей открытостью и честностью. Надо ограничивать чужое вмешательство в вашу жизнь. Никто не должен за вас ничего решать и прежде всего злоупотреблять вашей добротой.

– Если б все было так просто!

Кручу на пальце кольцо – в ювелирной мастерской мне его расширили, теперь палец не опухает.

– Красивое кольцо, видно, вы им очень дорожите. Новое?

– Это подарок… мамы.

– Мамы? В самом деле?