SOS! Любовь! - Страница 40

Одиннадцатый сеанс

– Вы ничего не говорите? Это неудивительно, наломала я дров на этот раз…

– Нет, в самом деле, неплохо – кое-что вы сделали совершенно правильно, сами того не замечая: вы снова весьма достойно отреагировали на страшное унижение и откровенно поговорили с мамой. Это очень важно, это шаг вперед.

– Да, жаль только, что потом я вернулась домой и обманула прекрасного парня, сказав, что влюблена в него.

– Должен признаться, тут вы сделали мне подсечку. Так могла поступить Барбара, ведь это своего рода косвенная месть, нечестная игра, но вам полезно иногда проявлять агрессию, надо будет только скорректировать направление удара. Думаю, наслаждение реваншем, вкус победы – эти новые для вас ощущения только помогут вам, – говорит он с довольным видом.

Может, он решил заключить пари с коллегами: «На этой неделе ставлю десять к одному на то, что Кьяра останется с адвокатом, и пятьдесят к одному на то, что она будет с тем парнем. Ставки принимаются…»

– Мне вот что хочется узнать: мужчина снова изменил вам и сделал это так грубо, так пóшло, что это должно было вызвать у вас отвращение и, возможно, привести к окончательному разрыву отношений. И что? Только будьте со мной откровенны!

– На этот раз я почувствовала очень сильное омерзение, сильнее, чем раньше, хоть и старалась этого не показать. После того как я увидела его со спущенными штанами, сама мысль о том, что он приблизится ко мне, показалась невыносимой.

– Хорошо, это существенный шаг вперед, к возвращению чувства собственного достоинства. Естественно, вы вольны поступать так, как считаете нужным, но не забывайте думать прежде всего о собственном благе.

Я представляю себе, что мы на ринге, доктор Фолли, взмахивая полотенцем, говорит: «Ничего, ничего, держись, Кьяра, бей ему в челюсть, в челюсть, Кьяра!»

– Кьяра, все в порядке?

– Да, все хорошо! Я вспомнила про свой роман с одним типом, тот был одержим азартными играми.

– Игрок, значит? – Фолли удобно усаживается в кресле. Сейчас достанет попкорн.

– Заядлый! Мы познакомились в пиццерии, куда заскочили с Барбарой и ее подругой. Это был один из тех злополучных походов втроем, которые, как правило, ничем хорошим не заканчиваются. В общем, девушки старательно добивались внимания двух парней, сидевших за соседним столиком, а я сосредоточенно пилила резиновую пиццу.

Хозяин пиццерии, сорокалетний здоровяк, подошел к нашему столику, чтобы устроить небольшой спектакль. Знаете, такие театральные сцены типа: «А где же ваши женихи? Как, нет? Ни за что не поверю, что такие красотки – и без кавалеров!» Он спел в нашу честь песню под гитару.

Фолли улыбается.

– Явный аферист, но по-своему симпатичный. Из тех, кто не прочь поводить людей за нос и развесить у них на ушах лапшу. В итоге он таки прикупил две пиццерии, табачный киоск и «феррари».

– Интересный тип.

– Он принялся петь, опустившись рядом со мной на колено, а эти дурочки толкали друг друга локтями: «Ты его зацепила, ты его зацепила». И я чувствовала себя польщенной.

– Да он просто жалкий комедиант! – смеется Фолли.

– Доктор, вы меня удивляете. Вы же знаете, что я коллекционирую редкие экземпляры! Но вернемся к нашей истории. Этот тип, Антонио, тут же попросил у меня номер телефона и не преминул похвастаться своим – последняя модель «Nokia» (он называл ее «Ногия»), которая еще не появилась в Италии.

– Метил точно в цель!

– Вот именно. Он считал само собой разумеющимся, что я соглашусь встречаться с ним. На следующий день он позвонил, пригласил на ужин и заехал за мной на «феррари». Не буду рассказывать, как мы стояли на светофоре, а он газовал, подмигивая пассажирам других авто. Ужинали мы в его ресторане, романтикой и не пахло, потому что официанты, которые нас обслуживали, изо всех сил старались сохранить серьезность, а он по привычке следил за всеми столиками, подгонял официантов, а пару раз сам вставал, чтобы принести клиентам счет.

В тот же вечер он подарил мне сотовый телефон, никаких отказов слышать не хотел, я должна принять подарок, и точка. Чуть позже состоялась наша официальная помолвка, и я сказала себе, что есть вещи и похуже, чем такой подарок.

У Антонио был друг, очень своеобразный тип – толстый, лысый, молчаливый, ходил за ним словно тень. Вероятно, это должно было насторожить меня, но я никогда не встречалась с владельцем пиццерии, поэтому наивно полагала, что руководство этими заведениями требует круглосуточного решения разных вопросов. Разговаривали они всегда очень тихо и частенько передавали друг другу деньги. Я считала этого типа администратором.

Антонио был очень предприимчивый, у него всегда находились какие-то дела, прогулка на катере с друзьями, выходные в горах. Мы никогда не оставались одни, вокруг всегда было минимум человек десять. Представляете, у него дома был плазменный телевизор размером во всю стену и диван, на котором могли свободно разместиться два десятка гостей.

Как-то раз он попросил меня одолжить ему двести пятьдесят евро, потому что у него украли банковскую карту. Я дала деньги, но дни шли, а возвращать долг он не собирался. Ситуация была достаточно щекотливой, он тратил деньги направо и налево, и требовать с него долг могло показаться с моей стороны скупердяйством. Правда, он гонял на «феррари», а я ездила на велосипеде и работала в колл-центре.

Через пару недель он снова попросил денег, и я снова, страшно смущаясь, дала, полагая, что потом он вернет всю сумму сразу. Только на третий раз я осмелилась сказать ему, что денег у меня больше нет и что я надеюсь получить с него долг, так как буквально осталась без средств к существованию.